Газета «Новости медицины и фармации» 4(309) 2010

Если в нашей стране когда-нибудь появится власть, которая действительно захочет изменить жизнь людей к лучшему, то первое, с чего она начнет, это с наведения порядка в здравоохранении.
А. Маклаков

Коррупция буквально пожирает доверие общественности к медицине. Люди имеют право знать, что лекарства, которые они принимают, настоящие. Они имеют право думать, что врачи ставят интересы пациента выше своей выгоды. Но более всего они имеют право верить, что индустрия здравоохранения существует, чтобы лечить, а не убивать.
Дэвид Хобсбаум, исполнительный директор Transparency International

Факты

Ежегодно во всем мире на службы здравоохранения расходуется 4,1 триллиона долларов США, из которых 750 миллиардов тратится на рынке фармацевтических препаратов.

10–25 % расходов на государственные закупки (включая закупки фармацевтических средств) теряется из-за коррупции.

По оценкам, мошенничество и злоупотребления в области здравоохранения обходятся отдельным правительствам развитых стран до 23 миллиардов долларов США в год.

Общество всегда зомбировало человека. Постараюсь начать свое объяснение с общеизвестных примеров. Кто сегодня наиболее популярен в Украине, кого превозносят медиа-ресурсы, кого награждают, к кому прислушиваются? Да, правильно, это прежде всего политики, артисты, спортсмены, чиновники, богатые люди. Нужно ли убеждать, что все вышеперечисленные категории, как правило, являются не самыми лучшими представителями рода человеческого? Думаю, что — особенно в Украине — объяснять не нужно.

Теперь, начав разрушать стереотипы, так же беспристрастно отнесемся к доктрине фармакотерапии абсолютного большинства заболеваний, которая владеет человечеством. Так ли эта аксиома безгрешна и не является ли она глобальной технологией, преследующей не только благо человечества? Да, я, как и вы, двумя руками за то, что фармакотерапия очень много сделала, чтобы защитить человека от массы заболеваний, продлила среднюю продолжительность его жизни, повысила ее качество. Однако давайте подумаем: не является ли доктрина фармакотерапии только очередным этапом в борьбе человечества с заболеваниями и не становятся ли ее преимущества уже соизмеримыми с недостатками? Не стала ли фармакотерапия для человечества еще большим наркотиком, нежели героин для наркоманов? И, с другой стороны, не является ли тотализация и глобализация фармакотерапии одной из очень эффективных технологий обогащения немногих за счет очень многих?

Почему я, вынужденный, к сожалению, ежедневно принимать горсть таблеток, вижу в тотальной фармакотерапии угрозу человечеству? Начну по порядку. При этом хочу быть правильно понятым: я с большим уважением отношусь практически ко всем фармацевтическим фирмам, которые представлены в Украине, и их сотрудникам, дружу со многими из них, высоко ценю их вклад в поддержку отечественного здравоохранения, и в частности аллергологии. В этой статье речь пойдет о принципиальных вопросах, и если кое-где будут приведены частности, то исключительно с целью подчеркнуть закономерность.

Главная цель

Современная фармакотерапия, как правило, не ставит целью излечение хронических заболеваний или создание длительной их ремиссии (речь не идет об инфекциях). Задачей является ликвидация в основном клинических проявлений заболеваний. При этом большинство технологий лечения рассчитаны на пожизненный прием ЛС.

Начну со «своей» аллергологии. Эволюция развития представления о наиболее распространенных аллергических заболеваниях (АЗ) в последние 50 лет — бронхиальной астмы, аллергического ринита, атопического дерматита — это эволюция создания и совершенствования главным образом антигистаминных, глюкокортикостероидных препаратов, бронхолитиков, под которые созданы глобальные стратегии (GINA, ARIA). Глупо отрицать то, что эти препараты и стратегии принесли колоссальную пользу миллионам больных, однако вдумайтесь: среди них или остального небольшого набора средств для лечения АЗ ни одно не вызывает сколь-нибудь длительной ремиссии заболеваний. Речь идет о ежедневном приеме и достижении главным образом фармакологического контроля за течением АЗ.

Для неаллергологов приведу пример, скажем, гипертонической болезни (ГБ).

Не странно ли, что в последние десятилетия как-то угасло стремление искать препараты, направленные на лечение причины этих заболеваний. Раньше хотя бы думали о стрессе, нервно-психической подоплеке этих заболеваний, разрабатывались соответствующие методы. Потом появилась и быстро исчезла инфекционная теория. А зря, ведь нечто подобное было и с язвенной болезнью желудка и двенадцатиперстной кишки до тех пор, пока не нашли Нelicobacter pylori. Сейчас при лечении ГБ речь идет исключительно о применении комплекса препаратов первой, второй линии и пр. То есть современная наука почему-то не хочет смотреть в корень, а настойчиво ищет средства, ликвидирующие симптоматику заболеваний, причем почти всегда предлагаемые лекарственные средства нужно принимать постоянно, до конца (то бишь смерти больного).

И наконец, для совершенно здоровых людей (если такие есть) проведу аналогию с нефтью и газом. Ведь еще Д.И. Менделеев указывал, что «топить печь нефтью все равно что ее топить ассигнациями». Вокруг нас есть масса различных форм энергии, которую человечество уже давно могло научиться извлекать для нужд транспорта, отопления и пр., если бы не «тормоз» в виде ископаемых нефти и газа. Добыча и транспортировка последних (это особенно понятно нам, украинцам) быстро, легко обогащают, поэтому только в последние годы, когда, как говорится, «приперло», начали создавать альтернативные источники топлива для автомобилей и отопления для помещений. Почему Украина в этом деле не спешит, понятно.

Известный в мире борец с фармфирмами доктор Матеус Рат указывает, что фармацевтическая промышленность — это отрасль, которая по самой своей природе не способная производить препараты, предотвращающие и уничтожающие болезни, потому что исчезновение этих болезней будет означать для нее потерю рынка сбыта, состоящего из пациентов, постоянно принимающих эти лекарства. Соответственно, 80 % фармацевтических препаратов, продающихся во всем мире, всего лишь устраняют симптомы болезни. В результате этого наступление наиболее распространенных заболеваний современности, включая заболевания сердечно-сосудистой системы, рак, СПИД и многие другие, не приостановлено, а продолжается.

В книге М. Рата «Почему у животных не бывает сердечных приступов?» автор приводит выведенные им «законы фармацевтической индустрии». Эти законы свидетельствуют о том, что стратегия фармацевтических компаний направлена на эксплуатацию болезней. Это не стратегия сторонника здравоохранения, нацеленная на уменьшение заболеваемости, а стратегия инвестора, нацеленная на расширение бизнеса. «Законы фармацевтической индустрии» показывают истинную сущность принципа патентованности лекарств; этот принцип переориентирует исследования фармацевтических компаний с обеспечения нужд больных всего мира на получение дохода.

Минимизация частоты и роли побочных реакций ЛС

Как говорили классики, «есть ложь, гнусная ложь и… статистика». В своих работах я многократно показывал, что в аллергологии отечественная статистика совершенно не реальна и регистрирует лишь в лучшем случае 1/20 всех аллергических заболеваний. Еще проще доказать, что смертность от лекарственных средств в Украине не 20–40 человек в год, а в 20–25 раз выше. Давайте обратимся к примеру США, которые для нас являются «идолом» во многих вопросах, в том числе медицинских.

По данным мировой литературы, от 3 до 5 % всех поступлений больных в стационары вызвано побочным действием лекарств. От него больных умирает в 10 раз больше, чем от хирургических операций. По данным американских ученых, от лекарств (не от болезней!) в США в год умирает около 100 тысяч человек (по некоторым источникам — до 200 тысяч). Экономически это выливается в 76,6 миллиарда долларов (деньги идут на дополнительную госпитализацию, приобретение препаратов для лечения и т.п.). Лекарства — оружие обоюдоострое. По-гречески «фармакон» означает и лечебное средство, и яд. Да и в старорусском языке «зелье» — и лечебный, и ядовитый напиток. Сейчас это стало во много раз актуальнее. Если раньше лекарственными были какие-то элементарные препараты растительного или животного происхождения, то теперь — вещества с очень мощной биологической активностью. И разница между максимально эффективной и токсической дозами бывает очень небольшой.

Таким образом, в США, где в большинстве случаев применяются оригинальные, т.е. гораздо более безопасные, препараты, регистрируется колоссальное количество умерших от ЛС. Что же должно быть в Украине, где свыше 90 % применяемых ЛС — генерики (воспроизведенные препараты с гораздо более выраженными негативными свойствами)? Почему во всем, начиная с экономики, мы стремимся извратить статистику? Отвечать на этот вопрос нужно начиная с политики, государственного устройства, тотальной коррупции, менталитета, поэтому в данной статье вряд ли это удастся. Однако, скрывая случаи смерти от побочного действия ЛС, мы, к сожалению, не учимся на трагических примерах, не анализируем их, а значит, будем иметь подобную ситуацию неопределенно долго.

Насчет того, что во всем мире, а значит, и в Украине, нет достоверных методов, чтобы предвидеть возможную опасность лекарства для данного человека или выявить скрытую сенсибилизацию к нему в случае лекарственной аллергии (ЛА), я также писал и говорил, что если бы фармфирмы тратили на поиск таких методов хотя бы тысячную долю того, что тратят на разработку или продвижение ЛС, мы бы не пользовались кожными пробами с растворами ЛС, предложенными П. Эрлихом еще в 1912 году. Сейчас, вот уже 3 года работая над приказом по ЛА, мы уперлись в то, что не можем предложить здравоохранению лабораторные тесты, которые можно было бы реально внедрить в Украине: есть или неспе­цифические, но относительно доступные, или специфические, однако для них соответствующие реагенты имеются лишь для буквально нескольких ЛС. Но и «консервировать» существующую ситуацию также преступно.

«Нечистоплотность» некоторых фармфирм

В декабре 2009 г. вышел в свет информационный бюллетень ВОЗ «Лекарства: коррупция в фармацевтической отрасли». Как отмечается в документе, доступ к медицинской помощи и основным ЛС необходим для снижения заболеваемости и смертности и улучшения качества жизни. Лекарства приносят пользу только в тех случаях, когда они безопасны, высококачественны, надлежащим образом распределены среди пациентов и правильно употребляются ими. Однако в современном мире существуют факторы, обусловленные коррупцией, которые снижают доступность эффективных и безопасных ЛС для пациентов.

Товаропроводящая цепь ЛС состоит из звеньев, необходимых для создания, регулирования, управления и потребления фармацевтических препаратов. Коррупция в фармацевтической отрасли существует во всех звеньях этой цепи — от научных исследований и разработок до распределения и стимулирования сбыта.

Ежегодно из 750 миллиардов, затрачиваемых на фармацевтические препараты, от 10 до 25 % теряется из-за коррупции. Отсутствие прозрачности и подотчетности на всем протяжении цепи также может способствовать коррупции. Имеется по меньшей мере три основных области негативного воздействия коррупции в товаропроводящей цепи ЛС.

Негативное воздействие на пациентов. Неэтичная практика приводит к уменьшению доступа к лекарственным средствам в медицинских учреждениях из-за их утечки, а также к поступлению на рынок небезопасных или неэффективных препаратов.

Утраченные ресурсы. Коррупция приводит к утрате огромных количеств ограниченных ресурсов общественного здраво­охранения. Так, например, мошенничество и злоупотребления в области здравоохранения обходится отдельным правительствам развитых стран в 12–23 миллиарда долларов США в год. В развивающихся странах отмечается утечка закупаемых средств и текущих расходов до 89 %.

Коррупция наносит еще один удар тем, что подрывает доверие общественности и доноров к государственным институтам. В некоторых странах система общественного здравоохранения воспринимается как самый коррумпированный институт в государственном аппарате.

О коррупции в фармакологическом бизнесе написано немало. Наиболее фундаментальна в этом смысле работа Луи Броуэра «Фармацевтическая и продовольственная мафия», где известный французский ученый, доктор медицинских наук Луи Броуэр доказывает, что современной медициной руководит небольшая, но могущественная группа олигархов, стоящая во главе крупных химико-фармацевтических компаний, которая способна благодаря колоссальным финансовым средствам подбирать нужное правительство, политиков и пр.

Цитированный выше борец с фармфирмами доктор Рат открыто обвиняет дельцов фармацевтической индустрии в преждевременной гибели сотен миллионов людей во всем мире на протяжении последних десятилетий и в финансовом крахе экономики целых стран. Автор, как и Л. Броуэр, приводит факты о том, что крупнейшие нефтехимические и фармацевтические картели Европы финансировали состоявшийся 70 лет назад приход к власти Гитлера.

Интересное мнение автор приводит и о ВОЗ. М. Рат указывает, что в 1963 году, всего через 15 лет после основания организации, призванной служить мировому сообществу, она превратилась в инструмент глобального фармацевтического картеля. Это очень созвучно с последними многочисленными заявлениями о неприглядной роли ВОЗ в пандемии Калифорнийского гриппа. В частности, мировая пресса связывала фармакологические и биотехнологические фирмы, производящие противогриппозные вакцины, с экспертами ВОЗ, объявившими, как известно, пандемию Калифорнийского гриппа с вытекающими для всех стран последствиями. В частности, пишут, что пандемия свиного гриппа может оказаться самой грандиозной коррупционной аферой нашего времени. Журналисты изучили связи экспертов ВОЗ с ведущими мировыми фармацевтическими компаниями, которые обогатились на продаже препаратов против этой болезни. Выяснилось, например, что многие ученые, заседающие в различных комитетах ВОЗ, тщательно скрывают тот факт, что они получают деньги от фирм — гигантов мировой фармакологии. Как передает NEWSru, на фоне глобального экономического кризиса благодаря панике, охватившей мир в связи с пандемией свиного гриппа, фармацевтические заводы работают в четыре смены, мощностей не хватает. Между тем на данный момент, по официальной статистике, жертвами гриппа A/H1N1 стали 6 тыс. человек, в то время как средняя ежегодная смертность во время эпидемий «традиционных» разновидностей гриппа достигает полумиллиона.

Аналогичная ситуация и в Украине, где в 2009 году умерло от гриппа и ОРВИ примерно на 1000 людей меньше, нежели за 3 предшествующих года.

17 апреля 2009 г. в мире были зафиксированы первые 2 случая гриппа А. Всего 12 дней спустя, 29 апреля, Margaret Chan, генеральный директор ВОЗ, в своем официальном обращении объявила чрезвычайную cанитарную ситуацию пятого уровня. И всего через 1,5 месяца после первых случаев заражения, 11 июня, ВОЗ официально объявила о шестом уровне чрезвычайной санитарной ситуации, о пандемии гриппа А. Интересно, что фармацевтические компании — изготовители вакцины против Калифорнийского гриппа — попросили снять с них всякую ответственность за возможные негативные побочные эффекты от вакцины, аргументируя это тем, что работа, которую они на себя взяли, — экстраординарная по своим масштабам, требующая сверхусилий — создание такого количества доз за такое рекордно короткое время (всего должно быть произведено 4,6 миллиарда доз).

Как мы помним, подобное условие было поставлено и Украине — не предъявлять претензий к качеству вакцин!

Известный всему миру как Доктор Грипп профессор Альберт Остерхаус из университета Эразмуса в Роттердаме, Голландия, в 2009 году был назван голландскими медийными исследователями человеком, стоящим в центре всемирной истерии по поводу пандемии свиного гриппа А/H1N1. Остерхаус — не только связующее звено в международной сети, которую называют фармамафией, он также является ключевым советником ВОЗ по гриппу и занимает пост, на котором извлекает персональную прибыль от миллиардов евро, выделяемых на вакцинирование якобы против гриппа А/H1N1.

В различных странах ученые, имевшие непосредственный доступ к вакцине А/H1N1, занялись проведением собственного анализа ее компонентов. Выводы подавляющего большинства микробиологов Великобритании, Израиля, Германии и других стран Европы, сделанные на основании произведенных анализов, показали, что вакцина А/H1N1 токсична. В середине августа 2009 года следственно-экспертная группа Агентства по защите здоровья — Health Protection Agency (HPA) штата Калифорния, курирующая фармацевтическую промышленность, обнаружила документы, раскрывающие уголовную и диверсионную деятельность ряда фармацевтических компаний, объединенных в международный картель, которые в сговоре между собой занимались производством высокотоксичной вакцины от свиного гриппа А/H1N1.

Оказалось также, что группа советников одной из фармфирм во главе с голландским доктором Альбертом Остенхаусом, получившим прозвище Доктор Флю, вела активную пропаганду в ВОЗ и западных СМИ в пользу массовой вакцинации населения. Сейчас выясняется, что Остенхаус получает зарплату в нескольких компаниях, производящих вакцину против свиного гриппа. Многие другие советники ВОЗ, потребовавшие объявления свиного гриппа пандемией, также являются платными советниками фармацевтических гигантов.

К середине сентября 2009 года стала общественнодоступной информация о том, что доктор-микробиолог Леонард Горовиц, ведущий специалист Америки по медикаментам и продуктам здравоохранения, обладающий пятью учеными степенями, вместе с журналисткой Шерри Кейн в присутствии группы адвокатов предоставил ФБР неопровержимые доказательства того, что вакцина от свиного гриппа А/H1N1 является бактериологическим оружием, так как смешана с высокотоксичными веществами, неизбежно ведущими к полной потере иммунитета и вызывающими более двадцати видов раковых заболеваний с последующим параличем мышечных тканей и дыхательных органов. В своем заявлении, написанном на 20 листах печатного текста, Горовиц скрупулезно, последовательно и доказательно раскрывает картину заговора против человечества и причастность названных выше компаний и лиц. К заявлению доктор Горовиц приложил ряд документов, включая результаты сделанного им лично химического анализа А/H1N1. В связи с вышеуказанным популярность приобрела шутка: «Не так страшен грипп, как его вакцина!»

Я считал и считаю вакцинацию против заболеваний одним из важнейших завоеваний человечества и далек от того, чтобы искать какие-то аргументы против нее, как это сейчас делается кое-кем. Однако я против многих, главным образом субъективных, факторов, способствующих превращению вакцинации в проблему. Главным из них вижу «стадный» принцип проведения вакцинации, туберкулинодиагностики, пренебрежение существующими инструкциями, неумение трактовать состояние здоровья и иммунитета прививаемых, безграмотность. Лично столкнулся с прецедентом, когда вместо туберкулина детям ввели вакцину БЦЖ, хотя спутать эти вещи просто нельзя. Подобное дискредитирует важное и нужное дело иммунопрофилактики заболеваний. Все это — отечественная специфика. Но теперь мы столкнулись и с общемировыми проблемами.

Мы привыкли считать коррупцию неким чиновничьим пороком. Это взгляд устаревший. Медицинская мафия, сливающаяся с фармацевтической и продовольственной, — это крупнейший из глобальных монстров. В странах, где существует страховая медицина, проблема стоит еще более остро и заостряется с каждым годом. В первую сотню недобросовестных компаний, производящих товары медицинского назначения, попали достаточно известные фирмы, которые мы не будем называть в данной статье, т.к. не хотим наносить вред многим из них, достаточно этично работающим в Украине. Однако укажем, что десятки миллионов долларов и даже миллиардные штрафы для фармфирм за некачественную продукцию, недоросовестную рекламу, незаконные испытания лекарств не редкость в наше время.

Только в 2005 году фармкомпании потратили на рекламу медицинских препаратов в Европе около $60 млрд. Европейские фармацевтические компании тратят вдвое больше денег на маркетинг, чем на научные исследования. По данным Consumers International (международная организация по защите прав потребителей, объединяющая 230 организаций в 113 странах), фармацевтические фирмы подкупают врачей и подгоняют результаты клинических тестов препаратов под ожидаемые итоги.

А разве у нас неизвестны случаи стимулирования фирмами и аптеками врачей, выписывающих «нужные» препараты? И так ли уж «безгрешны» некоторые отечественные протоколы?

Всемирная организация здравоохранения объявила, что «для лечения всех болезней хватило бы 200 препаратов». А 10 тыс. лекарств, находящихся в обороте каждой страны ЕС, приносят весьма сомнительную пользу, а чаще всего — вред. Александр Лукашенко во время своего визита в Киев назвал фармацевтические компании суперкоррумпированными структурами.

Вот статистика, показывающая рост рынка лекарств в Украине в долларовом эквиваленте. По данным маркетинговой группы «Бизнес-кредит», в последние годы рынок рос шальными темпами: в 2008 году объем рынка составил $2,65 млрд, увеличившись по сравнению с 2007 на четверть. Предыдущие два года рынок рос более чем на 30 % в год.

Приведем такой пример. Как известно, за период с 2005 по 2009 год курс американского доллара вырос примерно на 60 %. За этот же период, по данным Ю. Николова (2009), отпускные цены 507 наименований фармацевтических препаратов, выпускаемых украинскими производителями, выросли в среднем на 307 % в долларовом эквиваленте. Но это в среднем. Некоторые препараты выросли в цене гораздо больше — даже на 2823–5074–6859 %.

Как человек, который много лет занимается производством препаратов-аллергенов, то есть разбирается в деле производства ЛС, охотно соглашусь с мнением производителей отечественных фармрепаратов о том, что за последние годы безумно выросли цены на все — энергоносители, оборудование для производства, реактивы, сырье, а также количество и качество центральных и местных налогов и неофициальных поборов. Конечно, большие расходы идут на постоянную модернизацию производства, повышение зарплаты работникам, чтобы защитить их в условиях тотального повышения цен. Однако при всем этом у руководителей фармпредприятий не всегда есть понимание того, в каком жалком состоянии находится рядовой больной человек в Украине. Часто бывая за границей и наблюдая за людьми преклонного возраста, которые бесплатно получают дорогостоящую и качественную медицинскую помощь, достойно доживают в соответствующих государственных учреждениях, постоянно чувствую стыд за маленьких и больших руководителей нашей страны, директоров предприятий (в т.ч. фармацевтических) и главных врачей больниц, которые «на плаву». Как можно ездить на таких машинах, жить в таких дворцах, не видя, как и чем живут наши больные и наши старики?! Как указывает тот же Ю. Николов, на фоне ежегодного 30% роста финансового объема фармацевтического рынка в Украине идет постоянное уменьшение населения нашей страны — уже (официально!) меньше 45 млн.

Здесь еще важно добавить, что за эти же годы по объективным и субъективным причинам очень существенно выросли цены на фармпрепараты в аптечных учреждениях, у которых значительно меньше реальных причин к этому, чем у производителей. «Нравственность» руководителей многих аптечных заведений мы могли хорошо оценить во время паники, связанной со свиным гриппом. В Украине половина лекарств продается с наценкой 150–200 %. В первом полугодии 2009 года объем отечественного фармацевтического рынка превысил 12 млрд грн.

Борьба фармфирм с альтернативными методами лечения

Лучшей иллюстрацией этого является постоянное вытеснение технологии лечения аллергенами АЗ (СИТ) производителями фармпрепаратов. Впервые я столк­нулся с этим еще в конце XX века, когда на конференции аллергологов в Ялте привезенный одной из самых известных в мире фирм профессор из Англии утверждал, что СИТ — это опасная авантюра. И это уже после того как в 1997 году вышел известный документ ВОЗ (WHO Position paper in Allergen Immunotherapy: Therapeutic vaccines for allergic diseases, 1997), в котором неоднократно подчеркивается, что только СИТ может «естественным образом изменить течение аллергического заболевания». В соответствии с ним эффективность лечения разных АЗ колеблется от 70 до 85 %.

Подчеркну, что в странах бывшего СССР, как нигде, искусство СИТ поднято на высокий уровень. И сейчас Украине, которая, на мой взгляд, лидирует в области технологий СИТ, нужно отстаивать этот метод от не­оправданного вытеснения его фармфир­мами.

Отношение к СИТ при лечении бронхиальной астмы (БА) можно проследить по эволюции известной глобальной стратегии GINA, которая с каждым новым пересмотром все больше минимизирует роль аллергенов как этиологического фактора БА, игнорирует общепринятую в мире классификацию БА (МКБ-10) и, конечно, «не замечает» успехов СИТ. Ни для кого не секрет, что значительная часть ученых, продвигающих стратегию GINA как за рубежом, так и в Украине, тесно сотрудничает с фармфирмами, а направления большинства научных исследований ими определяются и оплачиваются. Не видел бы в этом ничего плохого, если бы параллельно, «мимоходом» эта и другие стратегии не «выталкивали» иные технологии из сферы внимания научной и практической медицины.

В последние 5 лет опубликовано множество результатов доказательных научных исследований, подтверждающих высокую эффективность СИТ при АЗ, в т.ч. при БА. Особенно это касается пероральной СИТ, которая в Украине началась раньше, нежели в большинстве развитых стран, и имеет, на мой взгляд, лучшую технологию (драже, а не капли) и более высокую эффективность. Интересно, что каждый раз литературные обзоры проводившихся в Украине астма-конгрессов «упускают» доклады о СИТ при БА. Случайно?

Однако нас гораздо больше вдохновляет активность ведущих фармфирм мира в области СИТ. В частности, «Шеринг-Плау» (теперь МSД) проводит во всем мире мультицентровое исследование СИТ при поллинозе. Надеемся, дойдет и до БА. А ведь, согласитесь, серьезные фармфирмы никогда не вкладывают деньги в неперспективные технологии!

Поскольку АЗ (и в первую очередь БА) всегда имеют существенный психосоматический «фон», уверен, что при этом заболевании совершенно незаслуженно отодвигаются в сторону такие немедикаментозные методы лечения, как психотерапия, иглорефлексотерапия, гомеопатия, ЛФК, физиотерапия. Безусловно, среди представителей этих направлений, к сожалению, немало шарлатанов, но это не причина для игнорирования самих методов.

Фармакотерапия «породила» науку фармакоэкономику, одной из задач которой является доказательство того, что применение оригинальных, брендовых (т.е. всегда существенно более дорогих) препаратов в конечном итоге оказывается дешевле генерических (т.е. воспроизведенных) препаратов. И, заметьте, никогда эта наука не ставила задачей сопоставить фармакотерапию вообще с лечением альтернативными средствами. А ведь это, казалось бы, лежит на поверхности. Однако нет, насчет этого категорическое табу. В то же время наши расчеты показали, что СИТ при БА не только способна вызывать многолетнюю ремиссию (что не способна сделать современная фармакотерапия), но и является многократно более дешевым методом лечения, что немаловажно для нашего весьма небогатого населения.

Хотелось бы заметить, что у нас, постоянно куда-то идущих (в НАТО, ВТО, Европу, мировое сообщество и т.д.), фармакотерапия прижилась очень органично. Такие мелочи, как лечебная физкультура, акупунктура, гомеопатия, лечение аллергенами и пр., не считаются. А вот в странах Востока, где издавна сильны традиции, как мы говорим, «нетрадиционной медицины» — иглорефлексотерапии, массажа, мануальной терапии, фитотерапии и пр., фармакотерапия не стала настолько доминирующей технологией лечения заболеваний. И ничего, живут люди, и даже дольше, нежели в большинстве поклоняющихся фармакопрепаратам стран Европы.

Здесь же несколько слов хотелось бы сказать о конформизме части наших ученых и врачей. Да, все «возрастные» специалисты Украины «родом из СССР», т.е. нас легко «построить и нагнуть», используя «совковую» терминологию. Да, мы, врачи, ученые, очень небогаты, что весьма ощутимо при контактах с иностранными коллегами. Да, очень жаль, что у многих талантливых ученых и врачей жизнь заканчивается в бедности, непризнании, хотя многие из этих людей могли бы достойно представлять любое зарубежное научное или медицинское учреждение. Однако все эти достаточно серьезные причины, в том числе соблазны в виде поездок за рубеж, мелких презентов и разных «приятностей», не должны радикально менять мировоззрение специалистов и склонять их к протекционизму (если на то нет оснований) в пользу фирм, которые «сделали нам приятно».

Я очень ценю вклад представительств зарубежных фармфирм (наши пока до этого еще не дошли, хотя многие их руководители очень не бедны) в развитие здравоохранения Украины, в проведение форумов, возможность зарубежных поездок для отечественных специалистов, поддержку наших изданий и многое другое. Я в меру возможного пользуюсь всем этим и понимаю, что отечественная аллергология и Ассоциация аллергологов Украины многое потеряли бы, откажись от нас зарубежные фармфирмы. Однако не считаю, что все это — причины для того, чтобы поступаться совестью или профессионализмом.

Фальсификация фармпрепаратов

В мире, по данным экспертов, от поддельных или не соответствующих нормам препаратов гибнут 700 000 человек в год. Почти половина лекарств, продаваемых в Анголе, Бурунди и Конго, не соответствует нормам, сообщается в докладе, спонсированном Международной законодательной организацией Лондона и Здравоохранительным законодательным отделом Южной Африки.

Одна из крупнейших российских фармацевтических компаний наладила подпольную линию по производству фальшивых лекарств. Как установило следствие, среди более ста наименований подделок имелись такие известные и популярные препараты, как но-шпа, терафлю, виагра, ноотропил, мезим, баралгин. Ущерб от их деятельности следствие оценило в 154 млн рублей.

По сведениям Росздравнадзора, ежегодно реальное количество контрафактных препаратов, выявленных на фармрынке России, составляет не более 0,4 % от всего количества лекарственных средств. Однако ряд экспертов подвергают эти показатели сомнению. Они считают, что Россия вместе с Китаем уже вышли на первое место по производству и теневому обороту фальшивых лекарств, обогнав Индию, Бразилию и Турцию, традиционно считавшихся основными производителями и одновременно потребителями лекарственных фальшивок. Некоторые независимые эксперты называют цифры от 20 до 60 %. По оценке Всемирной организации здравоохранения, в России доля фальсифицированных лекарственных средств находится на уровне 12 % от общего числа препаратов.

На Западе такие преступления караются очень сурово. В США, например, торговля фальшивыми лекарствами наказывается штрафом до $200 млн или пожизненным заключением. В Турции за это упекут в тюрьму на срок от 30 до 50 лет, в Индии обеспечат пожизненное заключение. Во Франции производство и импорт поддельных ЛС по закону караются лишением свободы на четыре года или штрафом в размере 400 тыс. евро, а организация незаконной сети сбыта — сроком на пять лет или штрафом в размере 500 тыс. евро. В Европе фармацевтических мошенников ловят специальные подразделения полиции, так называемая фармполиция. Штраф за продажу поддельных лекарств превышает 300 тысяч евро, а срок тюремного заключения — 10 лет.

Главное условие успеха в борьбе с фальсификатом — наличие государственной политической воли. Яркий пример тому — опыт Бразилии, которая ввела жесткий контроль за ввозом и вывозом лекарств из страны, что за 2 года уменьшило объемы их реализации в Бразилии примерно в 10 раз.

По сообщениям Интернет-источников, недавно работниками СБУ Украины был прикрыт самый крупный в нашей стране подпольный синдикат, производивший фальшивые лекарства. В Киеве и Чернигове «умельцы» наладили изготовление самых популярных препаратов: не только от бронхита, пневмонии, астмы, насморка, но и от сердечных болезней. Подпольный фармсиндикат начал свое черное дело еще четыре года назад. «Медикаменты» производили к тому же в антисанитарных условиях. Только в текущем году и только для сердечников ими было продано 2,5 тонны поддельных лекарств! В Киеве закрыли одну из известных аптечных сетей, продававшую фальсификат. Конфисковано более трех тысяч упаковок с «лекарствами». А в Харькове «фармацевты» наладили даже производство инъекционных препаратов. Производили их вручную, запаивая ампулы самодельной газовой горелкой.

Ошибки и злоупотребления врачей, в разной степени связанные с фармакотерапией

Как сообщает Общество защиты прав пациентов (http://www.medlaw.org.ua), риск гибели от внутрибольничной инфекции в 33 000 раза выше, чем вероятность погибнуть в авиакатастрофе. Исследование, проведенное в семи странах (Канаде, Австралии, Голландии, США, Германии, Новой Зеландии и Великобритании), показало, что это проблема острая даже для развитых стран. В среднем каждый шестой пациент заявил о совершенных ошибках, причем, как выяснилось, 36 % из них медики вполне могли избежать. Наиболее распространенные ошибки — неправильная дозировка лекарств, интоксикация из-за их взаимодействия, ошибочные результаты анализов. Ежегодно от медицинских ошибок умирает больше людей, чем от СПИДа, дорожных аварий, рака груди и авиакатастроф вместе взятых.

В Евросоюзе проблему врачебных ошибок признают, но особо не заостряют. Более-менее надежные данные есть только по США, где ее обсуждают с начала 90-х.

Считается, что ежегодно от медицинских ошибок гибнет до ста тысяч человек в год, а ежегодный материальный ущерб оценивается до 37 миллиардов долларов.

Есть предположения, что, исходя из среднемировых показателей, в Украине из-за халатности врачей может погибать порядка десяти тысяч человек в год.

Добрых 3 года я не могу «пробить» в Мин­здраве приказ о лекарственной аллергии (ЛА), от которой, по расчетам, в Украине могут умирать сотни людей в год. Так вот, в этом приказе предлагается не валить все грехи на врача, как это делается сегодня, а делить вину за тяжелые случаи ЛА между администрацией учреждения, врачом и особенностями патогенеза ЛА, в связи с которым до половины случаев ЛА на нынешнем уровне наших знаний попросту нельзя предвидеть!

Кроме врачебных ошибок, нередко обу­словленных извиняющими врача обстоятельствами (хотя от этого больному не легче), есть еще и немало сознательных преступлений медицинских работников, преимущественно руководящего ранга. Так, Али Инсанов, которого я нередко встречал на конференциях и съездах, став министром здравоохранения Азербайджана в 1993–2005 гг., умудрился присвоить медицинское имущество на сумму 3 млрд 110 млн долларов.

Коррупция оказывает влияние на политику, проводимую в сфере здравоохранения, и определение расходных приоритетов. Примеры, приведенные в «Докладе о положении с коррупцией в мире» за 2009 год, показывают, как государственные должностные лица таких стран, как Мексика и Кения, злоупотребляли своим служебным положением в целях отвлечения средств на свои «избранные» проекты независимо от того, отвечали эти проекты согласованной политике в области здравоохранения или нет. Снижение уровня коррупции может обеспечить возвращение средств в сектор здравоохранения. Например, в Великобритании с 1999 г. удалось раскрыть коррупционные преступления с общим объемом взяток, превышающим 170 млн фунтов стерлингов (330 млн долларов США), а полная сумма финансовых выгод, полученных ГСЗ за этот период, превысила этот показатель в четыре раза.

За два дня по обвинению в коррупции было полностью обезглавлено целое федеральное ведомство — Фонд обязательного медицинского страхования России, занимающийся закупкой лекарств для льготников. Были установлены факты получения взяток должностными лицами этого фонда от руководителей территориальных фондов, а также коммерческих и фармацевтических структур, которые участвуют в поставках медикаментов и медицинского оборудования.

Еще в 2005 году была создана Европейская сеть по борьбе с коррупцией и обманом в здравоохранении. В нее вошли 10 стран, включая Англию, Францию и Германию. По данным этой организации, 5,6 % бюджетных средств, выделяемых на медицину, разворовывается. А поскольку общий объем расходов на здравоохранение по 27 странам Евросоюза составляет около триллиона евро, то сумма потерь, учитывая взятки, составляет 150 миллионов евро в день.

В Украине немногим известно, что 11 ноября в Дохе (Катар) представителями 125 стран была подписана конвенция ООН по борьбе с коррупцией. Не попала в СМИ информация о награждении министра здравоохранения Польши Евы Копач за успехи в борьбе с коррупцией в медицине. Она запретила рекламу лекарств. Фармацевты перестали осаждать медиков, а больницы уже сэкономили 37,5 миллиона евро за счет того, что врачи стали выписывать не разрекламированные дорогие средства, а дешевые и проверенные.

Почему я написал эту статью? Отнюдь не потому, что меня больше других задевает коррупция в медицине, изъяны фармакотерапии, или обидели конкретные руководители. Просто я, как аллерголог, ученый и практикующий врач, прошедший путь от сельской больницы до университета и завершающий свою карьеру, наверное, больше других обязан видеть угрозу, которую несет в себе недостаточно выверенная медицинская стратегия, тотализация и фетишизация фармакотерапии, превращение человека в «гомо медикаментозус». Ситуацию с организмом человека можно сравнить с тем, что происходит с природой, нашей планетой, где «похозяйничали» химия, индустриализация и урбанизация. В каком состоянии реки, земля, леса, воздух. «Суцільний Калуш!» Подобное происходит и с организмом человека, который также является частичкой природы. Нужно искать пути спасти эту природу, спасти всех нас, а не «близоруко» наращивать экспансию фармакотерапии. При этом следует лучше представлять себе, чем обусловлены «перекосы» в фармакотерапии, вакцинации и здравоохранении вообще.

В нашей стране к этому добавляется еще и политиканство, борьба за власть, постоянное стремление «понравиться» электорату, откуда появляются проекты миллиардных мегабольниц, инородный для медицинских вузов «Болонский процесс», «Кодекс врача», в который пытаются втиснуть бедного и бесправного человека в белом халате, предвыборная «забота» о здравоохранении. В итоге врач, как и раньше, остается один на один с больным и ведут его, на мой взгляд, не всегда те и не всегда туда. Хотелось бы, чтобы все мы, причастные к здравоохранению люди, приподнялись над суетой и подумали о нашем Quo vadis. Если не мы, то кто? Если не сейчас, то когда?